Учителя и ученики

В январском номере бюллетеня НИУ ВШЭ Окна Роста (приложение «Учителя и ученики») о своих учителях рассказывает директор МИЭФ Сергей Яковлев >>

В январском номере бюллетеня НИУ ВШЭ Окна Роста (приложение «Учителя и ученики») о своих учителях рассказывает директор МИЭФ Сергей Яковлев.

Я закончил экономический факультет МГУ. Выбор факультета был связан с рядом обстоятельств, можно сказать, семейных. В семье все были инженеры. В мои подростковые годы мы переехали в Иркутск. Отец по работе много ездил по известным стройкам Сибири, например Братская ГЭС, Байкальский целлюлозный комбинат, и часто брал меня с собой. Мы обсуждали реформы в экономике, в частности, почему её развитие идёт не так успешно, как в других европейских или азиатских странах. Хотя были и другие интересы, интерес к экономике возобладал и предопределил выбор вуза. Первые годы нашего обучения мы провели на Моховой. Если говорить о преподавателях того времени, то мне запомнились лекции Полянского, спецсеминары Тронева, дискуссионные выступления Шкредова.

 

В то время у нас, студентов, было много увлечений. Наши занятия заканчивались днём, а остальное время мы уделяли общению: ходили на выступления Никитина и других студенческих (в то время) групп, в Политехнический музей, слушали поэтов и т. д. В жизни факультета большую роль играл спорт. Многие мои коллеги наверняка помнят нашего физкультурника Шукленкова, который в некотором смысле формировал дух экономического факультета того времени. В общем, это была насыщенная студенческая жизнь, которая была связана не только с наукой и учёбой, но и с общением, в ходе которого и формировались

личности.

 

Во время обучения я заинтересовался той областью, которая была связана с планированием, с деятельностью Госплана. Свою курсовую я начал писать у Крылова, заместителя начальника сводного отдела Госплана. Но тогда он был жутко занят. Было видно, что он не против со мной поговорить, но времени у него на это просто не было. В то время тематика межотраслевого баланса и его использования в ценообразовании была популярной, и я обратился с этой темой к Евгению Семёновичу Городецкому. Он как раз и оказал очень большое влияние на моё развитие. С ним у меня сложились очень тёплые отношения. Наше общение проходило не столько на темы, связанные с экономикой, не столько на темы диплома и затем диссертации, сколько вообще на темы, связанные с развитием университета,

страны, мира… Много и просто говорили о жизни. Под его руководством я защитил диссертацию по проблемам ценообразования. После аспирантуры я остался в университете работать преподавателем, много работал со студентами. Моими коллегами тогда были Володя Мусатов и Сергей Дубинин. Мы были начальниками курсов (так тогда называлась эта должность). Деканом в то время был Гавриил Харитонович Попов, впоследствии мэр Москвы. Курс мой был большой — около 400 человек к моменту выпуска. В целом очень сильный и полон ярких личностей, из которых и получились впоследствии известные в стране люди. Мне приятно сознавать, что со многими бывшими студентами с курса у меня сохранились хорошие отношения до сих пор, а некоторые не побоялись отдать своих детей на учёбу в МИЭФ.

 

В ходе исследовательских действий я довольно быстро понял, что при переходе от абстрактных теорий к реалиям в той тематике, которой я занимался (ценообразование), сталкиваешься с разного рода ограничениями. Большая часть статистики по ценообразованию была закрыта, на некоторых темах (типа динамики цен) было определённое табу. Но на обсуждение этих тем никаких ограничений не было, и в окружении Городецкого можно было совершенно свободно об этом говорить. Регулярно проходили проблемные группы. В современном понимании эти группы были чем-то вроде научно-исследовательских семинаров. В них принимали участие профессора, доценты, аспиранты, студенты старших курсов. В рамках этих групп обсуждались дипломы, диссертации, рефераты и вообще самые разные проблемы. На их основе тогда сформировалась своеобразная студенческая и аспирантская тусовка.

 

Другим учёным, с которым меня свела университетская жизнь, был Александр Иванович Анчишкин. Александр Иванович был практикующим учёным, он был не только академиком, но ещё и работал в Госплане, где он столкнулся с ограничениями, идущими от власти. Однако при этом он никогда не прививал студентам боязнь думать. Это вообще очень важный момент — наши учителя думали сами и призывали думать других. Они ни коей мере нас не запугивали, не отговаривали нас от занятий теми или иными темами. Они могли ошибаться, могли иметь скромный по современным понятиям исследовательский аппарат, но это были учёные, которые пытались познать причины явлений, узнать истину и не толкали своих студентов или аспирантов на нечестные или обходные пути к познанию этой истины.

Позже так вышло, что я заинтересовался тем, как устроена экономика в развивающихся странах. И вот тогда в моей карьере произошёл довольно серьёзный поворот: я сначала решил пойти изучать португальский язык, а потом поехать поработать в Африку. Почему выбрал именно португальский? Во-первых, в то время особой возможности у меня поехать в англоговорящие страны не было, а во-вторых, о Португалии и португальских колониях в то время много говорили в связи с революцией «Красных гвоздик» в Португалии и с быстрым развитием ряда бывших колоний. В итоге я поехал в маленькую страну Гвинею-Бисау, где провёл несколько лет, преподавая экономику на португальском языке.

После Африки я вернулся на факультет. Там я был назначен замдекана по международным связям. Вскоре я получил предложение вновь поработать за границей, на этот раз в Бразилии. Однако секретарь парткома МГУ сказал мне: «Слушайте, вы уже провели несколько лет вне МГУ, в Африке, а вас только что назначили заместителем декана. Так что, будьте добры, поработайте теперь на университет!» В общем, не отпустили. Ругаться и скандалить мне не хотелось, потому что работа здесь была в то время очень интересной. Для нас тогда открылись двери университетов многих стран. Время было очень динамичное. Международные контакты были очень интенсивны, помогали реформированию экономического образования в МГУ. Особенно большой вклад внесло сотрудничество в рамках проекта Tempus с такими университетами, как ЛШЭ, Тилбург, Сорбонна.

 

Если говорить о том, у кого и чему я научился, то я, как уже говорил, многое перенял от своих учителей в университетах, где работал. В частности, я учился формулировать свои мысли, даже критические или неприятные, и не бояться их культурно и спокойно высказывать. Кроме этого, после общения с иностранными коллегами я усвоил такое правило: прежде чем что-то сделать, посмотри, как это сделали другие. Наконец, я многому научился у португальцев в Африке. Португальцы — достаточно сдержанные внешне, рациональные, но с богатым духовным миром люди. У них не принято было обсуждать пять дел одновременно. В научном рассуждении наряду с общими выводами должны быть конкретные доказательства, сухие факты, чёткие, ясные ссылки. Это для российского человека, который любит двигать идеи и обсуждать сразу много разных проблем, было непривычно. Но это мне очень помогло. Я учился более системно мыслить и излагать свои мысли. Я усвоил тогда, что для понимания развития экономики, особенно в развивающихся странах, важен социально-экономический анализ происходящего, изучение в том числе эмпирики. Интересно, что об этом часто говорят наши английские коллеги, они подталкивают своих студентов не просто изучать

теорию, но и следить за реальными процессами, которые происходят в мире в данное время. Они рекомендуют им регулярно читать газеты по финансовой тематике. Мы также пытаемся привить эти принципы нашим студентам в Институте, создать соответствующую традицию.

У каждого человека свой путь развития, и жизнь — его главный учитель.

Полная версия выпуска "Учителя и ученики" >>