«Мне всегда хотелось попробовать соединить вместе математику, программирование и финансы»
Михаил Лякишев поступил в магистратуру МИЭФ через год после окончания МИФИ. В интервью он рассказывает о работе над проектом «Газпрома», своем пути в сферу финансов и том, чем занимаются сотрудники алгоритмических фондов.
— Как получилось, что ты решил поступить в магистратуру МИЭФ?
— Интерес к финансовой сфере появился у меня еще во время учебы на третьем курсе МИФИ. Хотя тогда, конечно, у меня были о ней самые общие представления. К моменту, когда я заканчивал университет, был посткризисный период. Я работал над одним проектом для «Газпрома» и решил параллельно получить образование в интересующей меня области — поступил на подготовительное отделение ВШЭ, на котором готовят к учебе в магистратуре. Это было очень удобно: днем я работал, а вечером слушал лекции различных преподавателей. Я получил необходимые знания и... поступил в МИЭФ.
Вообще я думал поступать в РЭШ, но из-за того, что в МИЭФ этапы отбора проходили несколько раньше, решил подать свои документы. Определяющим моментом стало собеседование. На нем, после общения с преподавателями, я оценил их уровень и решил, что магистратура МИЭФ — это то, что мне нужно.
— Как ты узнал о МИЭФ?
— Знакомая с подготовительного отделения рассказала о такой возможности и предложила подать документы. Я подумал, что это интересный вариант, учитывая ранний конкурс, и отправил необходимые документы буквально за несколько дней до окончания срока подачи портфолио. Параллельно я ознакомился с информацией на сайте МИЭФ и понял, что это программа, аналогичная по содержанию программе РЭШ, но несколько более практикоориентированная. Потом, на собеседовании, я познакомился с профессорами и еще больше заинтересовался. Кроме того, мне предложили хорошую скидку.
— В МИФИ ты учился на бюджете? Насколько сложным было решение идти в платную магистратуру?
— Да, на бюджете. На тот момент сумма не казалось мне критичной: мне предложили скидку в семьдесят пять процентов. Получившаяся цифра выглядела более чем разумной, учитывая что эти деньги я тратил на знания, которые хотел получить. Плюс у меня была возможность взять образовательный кредит.
— Почему ты решил взять кредит на обучение?
— Не хотелось брать деньги у родителей. Почти сразу после окончания магистратуры я его выплатил — ставка была довольно низкой. В МИЭФ хорошо учат считать денежные потоки.
— Как тебе учеба в МИЭФ?
— Я бы сказал, было достаточно интенсивно. Само содержание дисциплин, в сравнении с тем же МИФИ, было для меня несколько менее сложным, но интенсивность обучения — определенно выше. Я словно снова попал на свой первый курс, когда я только стал студентом: мы с ребятами учились день и ночь, иногда не спали до утра, сидя над заданиями. Но это было полезно, это было интересно. В целом, я бы сказал, что обучение в МИЭФ дало мне не только знания по самим профпредметам, но и в некотором смысле поменяло мировосприятие, в гораздо большей степени ориентировав меня на карьеру.
— Но ты же успешно работал после окончания МИФИ — можно ли говорить, что ты «не был ориентирован на карьеру»?
— Да, я был задействован на одном из проектов в «Газпроме», но тем не менее, с моей точки зрения, студентов МИФИ хорошо готовят в
плане теории, но почти не объясняют где и как можно эти знания применить, кроме науки. А с последней в России дела сейчас обстоят достаточно сложно. Устроиться в хорошее место за рубежом тоже непросто.
Я в некоторой степени слежу за тем, где работают мои однокурсники по МИФИ. Половина из них пошла в различные научные институты и организации, на не самые высокие заработные платы, другие работают, например, программистами, а кто-то кредиты в банке выдает. Когда мы учились, общей проблемой было то, что люди не задумывались чем заниматься дальше. Четкого понимания не было.
В МИЭФ же у всех было очень ясное понимание, что все, что мы делаем, позволит нам построить успешную карьеру и зарабатывать серьезные деньги. Мы знали, в какие отрасли и компании можно будет пойти с тем, чему нас учили — все следили за успехами друг друга и пытались не отставать. Для меня это было одним из главных отличий: в одном вузе тебя готовят только к тому, чтобы быть ученым и при этом не думать про деньги, в МИЭФ же царил здоровый настрой на то, чтобы развиваться самому, строить карьеру, в том числе и в финансовом отношении.
— Какие курсы тебе больше всего запомнились или пригодились в дальнейшем?
— Запомнились многие курсы, но наиболее интересными для меня лично оказались Сергей Гельман и его курс по эконометрике, а также курс по теории игр Сергея Попова. Были еще полезные лекции, которые, наверное, больше всего связаны с моей текущей деятельностью — это небольшой курс о микроструктуре финансовых рынков, который читал Алексей Булатов. Также отметил бы содержательный курс по стохастическому анализу, часть его вел Борис Демешев, а другую — профессор LSE Михаил Зервос.
— Ты работал во время учебы в магистратуре?
— Сначала, на первом курсе, мне некоторое время приходилось совмещать – это было не так просто. Но потом я прекратил работу над проектом в «Газпроме» и где-то год посвятил только учебе. А в последнем семестре, когда учебных пар уже почти не было, снова работал.
— Чем ты занимался в рамках этого проекта?
— Работал по своей первой специальности. Занимался созданием математического ядра для решения задачи распространения тепла — это численные методы решения дифференциальных уравнений. Также я помогал создавать оболочку продукта.
— Речь идет о каком-то программном обеспечении?
— В общем, да. «Газпром» строит какие-то вышки, трубы, электростанции – все они при работе выделяют тепло. Поскольку часто разработка месторождений идет в вечной мерзлоте, при нагревании начинает «ехать грунт» и возникают серьезные риски, вплоть до ухода зданий под землю — необходимо поддерживать правильный температурный режим. Чтобы управлять этим процессом и предотвращать подобные ситуации, и создавалась эта программа. Можно было смоделировать в ней конструкции, которые планируется возводить, и просчитать, как после их установки будет изменяться температура.
— Между первым и вторым курсом магистратуры ты проходил стажировку?
— Да, в «Альфа-капитале».
— Почему «Альфа-капитал»?
— После года учебы в магистратуре я понял, что мне больше интересна не экономика в целом, а именно финансовая сфера. Но, вспоминая себя к окончанию первого курса магистратуры, тогда я до конца не осознавал, где могу себя реализовать. Тем летом, помимо работы в «Альфа-капитале», мне предлагали стажировку в алгоритмическом фонде и в ведущей консалтинговой компании. Но в консалтинге нужно было работать по четырнадцать часов в день и проект длился шесть месяцев, поэтому я не решился, а от работы в алгоритмическом фонде я сам тогда отказался, о чем впоследствии жалел. Хотя в целом той стажировкой в «Альфа Капитале» я остался доволен: мне удалось посмотреть, как работает управляющая компания. Наверное, к тому моменту я понял, что наиболее интересной и подходящей сферой для меня является финансовый и фондовый рынок и я себя вижу где-то там.
— Бывает, что на решение о дальнейшей карьере оказал влияние какой-то конкретный человек? Как было в твоем случае?
— Было одно из карьерных мероприятий МИЭФ — мастер-класс «Тройки Диалог». На нем выступали два трейдера из Global Markets. Возможно, это было одним из импульсов. Но в целом, мне кажется, что мой интерес к финансам развивался и рос органически. Чем больше я понимал, какие профессии и отрасли существуют, тем сильнее сужался круг направлений, в которых я себя видел. Довольно быстро я понял, что не хочу идти в инвестиционный банкинг, а по поводу консалтинга я какое-то время сомневался. В итоге остались только финансовые рынки.
— Чем ты сейчас занимаешься?
— Алгоритмическим трейдингом, работаю в алгоритмическом фонде. Занимаюсь исследованием больших массивов данных, математических моделей и микроструктуры рынка, а потом строю на основе этого алгоритмы. В дальнейшем они переводятся в программный код и работают на различных торговых площадках. Мне всегда хотелось попробовать каким-то образом соединить вместе математику, программирование и финансы.
— Как ты нашел себе эту работу?
— У меня был определенный план и приоритеты. Как и многие выпускники МИЭФ, я мог искать работу в консалтинге, инвестиционных банках или в реальном секторе. Но я поставил себе определенные временные рамки и решил, что до какого-то времени буду искать работу только в алгоритмическом фонде, а уж если не получится, пойду в консалтинг или инвестиционный банк. Так как подобных компаний в Москве достаточно мало, я провел в поисках месяца три, причем безрезультатно: вакансий не было. Но потом меня в один день пригласили на собеседование сразу два фонда, с разницей во времени собеседования буквально в несколько часов! Я прошел достаточно непростую процедуру отбора, и обе компании сделали мне предложение о работе. Впоследствии оказалось, что собеседование в фонде, куда я пошел, проводил выпускник магистратуры МИЭФ и Физтеха, очень талантливый парень (он выигрывал серебро на международной олимпиаде по физике в свое время). Сейчас он отошел от алгоритмического трейдинга и вернулся в науку.
— Люди с каким опытом и образованием работают в алгоритмических фондах?
— В первую очередь, это выпускники сильных технических вузов, математики, программисты. На втором месте – выпускники НИУ ВШЭ, РЭШ и ряда других экономических вузов. Дело в том, что в работе алгоритмического фонда одна из основных составляющих – качественная инфраструктура для торговли, и чтобы ее создать, нужно хорошо разбираться в программировании. Другая важная вещь – это собственно алгоритмы, тут уже требуется меньше знаний в программировании и больше – в математике и финансах. Бывает, что в число сотрудников входят лингвисты. Когда выходят различные новости, компьютер может анализировать текст гораздо быстрее, чем человек, и на этом можно зарабатывать серьезные деньги.
— Большой ли штат у таких компаний?
— В компаниях, которые я знаю, обычно работает от пятнадцати до тридцати человек. Есть одна организация, у которой под офис отведен этаж в «Москва-сити», но это, по-моему, исключение.
— Как проходит типичный рабочий день?
— Рабочий день может строиться по-разному и зависит от проектов, которые ты ведешь, а также стадий, на которых находятся отдельные проекты. Любой из них начинается с идеи. Ставится определенная гипотеза о поведении рынка и проверяется на каких-либо исторических данных. После подтверждения жизнеспособности идеи все переводится в программный код и запускается в торговлю, собирается статистика. Многие идеи сложно или почти невозможно протестировать на исторических данных, так как они слишком завязаны на микроструктуру рынка, тогда часто приходится просто переводить идею в программный код и опять же собирать статистику. В течение дня часть времени уходит на чтение статей и поиск идей, часть – на разработку алгоритмов, еще часть – на обработку статистической информации по торгам и ее анализ.
— Что ты называешь «идеей»? Это какая-то арбитражная, торговая стратегия?
— Идей очень много, они могут быть простыми и сложными. Я занимался вещами, которые можно объяснить на пальцах, когда хорошо понимаешь, о чем говоришь, а, например, один мой коллега — идеями, которые так просто и не объяснишь. Модели, которые строил я, требовали большой скорости торговой платформы, качественной инфраструктуры и понимания микроструктуры рынка. Модели моего коллеги больше основывались на знаниях эконометрики. И те, и другие зарабатывали и зарабатывают деньги.
Кстати, возвращаясь к вопросу о том, как проходит рабочий день, когда ты только запустил новый алгоритм, много времени уходит на то, чтобы следить за его работой, особенно поначалу, когда ты не уверен в том, что все пойдет гладко. Реакция рынка может быть самой разной, в том числе и непредсказуемой. А так как очень маленькие ошибки в модели могут стоить очень больших денег, важной задачей становится контроль над процессом.
— Каковы твои дальнейшие планы?
— Я вижу различные направления для развития. С одной стороны, мне интересно дальнейшее изучение микроструктуры рынка, а с другой – неплохо было бы разобраться в рынке и на макроуровне. Поэтому возможна как дальнейшая работа над проектами, которыми я занимаюсь сейчас, так и переход на подобную позицию за рубежом или работа с деривативами в инвестиционном банке, например. Время покажет.
— Ты сейчас занимаешься тем, что тебе нравится. Оглядываясь назад, поменял ли бы ты что-то в решениях, которые тебя к этому привели?
— Интересный вопрос... Я бы точно не стал менять область — финансовые рынки. Но, как я уже говорил, сейчас я бы пошел летом 2012 года на стажировку в алгоритмический фонд, а не в управляющую компанию.
Никита Крыльников, специально для МИЭФ НИУ ВШЭ